Кстати вот текст "Баллады о детстве"

Час зачатья я помню неточно
(Значит, память моя — однобока),
Но зачат я был ночью, порочно,
И явился на свет не до срока.

Я рождался не в муках, не в злобе:
Девять месяцев — это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе,
Ничего там хорошего нет!

Спасибо вам, святители,
Что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители
Зачать меня задумали

В те времена укромные,
Теперь почти былинные,
Когда срока огромные
Брели в этапы длинные.

Их брали в ночь зачатия,
А многих — даже ранее,
Но вот живет же братия,
Моя честна компания!

Ходу! Думушки резвые, ходу!
Слова! Строченьки милые, слова!
Первый раз получил я свободу
По Указу от тридцать восьмого.

Знать бы мне, кто так долго мурыжил —
Отыгрался бы на подлеце!..
Но родился, и жил я, и выжил —
Дом на Первой Мещанской, в конце.

Там за стеной, за стеночкою,
За перегородочкой
Содедушка с соседочкою
Баловались водочкой.

Все жили вровень, скромно так —
Система коридорная:
На тридцать восемь комнаток
Всего одна уборная.

Здесь на зуб зуб не попадал,
Не грела телогреечка,
Здесь я доподлинно узнал,
Почём она, копеечка.

Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу,
И плевал я, здоровый трёхлетка,
На воздушную эту тревогу.

Да не всё то, что сверху, — от Бога,
И народ зажигалки тушил.
И как малая фронту подмога —
Мой песок и дырявый кувшин.

И било солнце в три луча,
Сквозь дыры крыш просеяно
На Евдоким Кириллыча
И Гисю Моисеевну.

Она ему: "Как сыновья?" —
"Да безвести пропавшие.
Эх, Гиська! Мы одна семья —
Вы тоже пострадавшие!

Вы тоже пострадавшие,
А значит, обрусевшие.
Мои — безвести павшие,
Твои — безвинно севшие".

Я ушёл от пелёнок и сосок,
Поживал не забыт, не заброшен,
Но дразнили меня: "Недоносок!",
Хоть и был я нормально доношен.

Маскировку пытался срывать я:
Пленных гонют — чего ж мы дрожим!..
Возвращались отцы наши, братья
По домам — по своим да чужим.

У тети Зины — кофточка
С драконами да змеями,
То у Попова Вовчика
Отец пришел с трофеями.

Трофейная Япония,
Трофейная Германия...
Пришла страна-лимония,
Сплошная чемодания.

Взял у отца на станции
Погоны, словно цацки, я.
А из эвакуации
Толпой валили штатские.

Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились, потом протрезвели.
И отплакали те, что дождались,
Недождавшиеся отревели.

Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,
Мы спросили, зачем — он в ответ:
Мол, коридоры кончаются стенкой,
А тоннели выводят на свет!

Пророчество папашино
Не слушал Витька с корешем —
Из коридора нашего
В тюремный коридор ушёл.

Да он всегда был спорщиком,
Припрут к стене — откажется.
Прошел он коридорчиком
И кончил стенкой, кажется.

Ну, у отцов — свои умы!
А что до нас касательно —
На жизнь засматривались мы
Уже самостоятельно.

Все, от нас до почти годовалых,
Толковищу вели до кровянки,
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки:

Не досталось им даже по пуле —
В ремеслухе живи да тужи,
Ни дерзнуть, ни рискнуть... Но рискнули
Из напильников делать ножи.

Они воткнутся в лёгкие,
От никотина чёрные,
По рукоятки лёгкие,
Трехцветные, наборные.

Вели дела обменные
Сопливые острожники —
На стройке немцы пленные
На хлеб меняли ножики.

Сперва играли в фантики,
В пристенок с крохоборами —
И вот ушли романтики
Из подворотен ворами.

...Было время — и были подвалы,
Было дело — и цены снижали,
И текли куда надо каналы,
И в конце куда надо впадали.

Дети бывших старшин да майоров
До ледовых широт поднялись.
Потому что из тех коридоров
Им казалось: сподручнее — вниз.

Форум » Русский и советский рок » Владимир Высоцкий
	перенос

Владимир Высоцкий